Мы благодать получим от Христа,
Коль не утратим праведность и святость,
Легко с надеждой в сердце жить всегда,
Что в вечности с Христом разделим радость.
Но, если святость не сберечь свою,
Пустыми станут яркие надежды,
Господь не встретит грешника в раю
И белые не даст ему одежды.
Когда к святым приходит судный час,
Встречаться с Иисусом можно смело,
А грешным скажет: Я не знаю вас,
Их, как козлов, Господь поставит слева.
Господь спасает благодатью всех
И с радостью святых в раю встречает,
Но связанным остался если грех,
Он грешников на небе не прощает.
Господь спасти всех грешников хотел,
Его нам святость служит для примера,
Но скорбным будет на суде удел,
Когда была при жизни мёртвой вера.
Анатолий Болутенко,
г. Гродно, Беларусь
Родился в 1936 году в Беларуси, 37 лет прожил в Украине, в том числе, 31 год в городе Львове, теперь живу в Беларуси, в городе Гродно.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Приятная рифма, сильный стих.
Благословений вам в творчестве, что б имя Божье прославлялось! Комментарий автора: Сердечно благодарю!
И Вам Божьих благословений.
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
